Несколько месяцев назад я слушал в Бангкокском метро Отель Хорхе подкаст где Хавьер Азнар говорил с писателем Миленой Бускетс. Во время разговора они оба отразили, что никто не хочет говорить о пандемии. Это привлекло мое внимание, и я сразу подумал о моем другом Даниэле Ланде, Партнер в этом проекте VAP, Чтобы связать это с вашим Атлантический документальный фильм. Я позвонил ему в тот же день.
Оказывается, что Дани записал часть этой серии из тринадцати глав, путешествующих по всему африканскому западному побережью в эпоху Covid-19. Зарегистрированные пустые места, Без людей, Где животные, В отсутствие человека, Они занимали места, которые им принадлежали, и где Отдаленные племена чувствовали себя более под угрозой бедности, которая осудила холм за вирус, о котором они ничего не знали.
Я участвовал в последней главе, Намибия и Южная Африка, в котором я помогал с производством и сделал свои собственные отчеты Конфиденциально Испанский и эстонский Postimees. Я помню, что мы взяли интервью у некоторых Химбас в катаракте эпупа. Хорошая часть этого коренного населения отказалась от своих деревень и переехала на поля кунена. Ужасная засуха, которая длилась более трех лет, заставила большую часть крупного рогатого скота умереть от жажды. Химбас сожгли гнилые тела тысяч коров и отправились жить у реки, В поисках воды.
Ситуация уже была катастрофической, Но затем пандемия прибыла, и в этих пустынных землях взорвалась бомба страданий. Я попросил лидера коренной группы по пандемии. Я чувствовал любопытство узнать, если они, Форанос мировой деревни, Они знали кое -что о болезни, которая парализовала земной шар.
Прибыла пандемия, и в этих пустынных землях взорвалась бомба страданий
-«Что -то, что мы слышали о болезни, которая распространяет и убивает людей. Некоторые люди пришли, чтобы объяснить нам. Вот почему туристы не приезжают в это место, и это еще больше нас обнищало. Нам нужны люди, чтобы прийти ", сказал.
-Вы знаете любого, кто заболел от коронавируса?
-"Нет, Ни у кого здесь не было этой болезни ", Он ответил мне, И он был вдумчивым, И сразу же спросил меня: "Откуда вы пришли, это болезнь?
-"Я не могу платить"Да. Я приехал из Италии, Далекая страна, И там погибли много людей", Я ответил:.
-И когда наш переводчик перевел ответ, все воскликнули «ааааах», и самый старый ответил: "Ну, тогда вы можете принести болезнь здесь".
Сцена немного суммировала сложность проблемы. Химбас нуждался в туристах, чтобы выжить, Но они не хотели вируса, который мог бы заболеть. Тот же самый тупик, в котором все страны пострадали от полу-номадических народов полностью вдали от цивилизации.
И все, что было записано Даниэлем Ланда и Венсеном Модино, Камера, В документе, в котором есть некоторые исторические. Однако, Из всех документальных фильмов, которые Ланда сняла -«Поездка трех океанов»; "Отдельный мир"; "Pacific" и "Atlantic"- Это тот, который имел наибольшее количество проблем в распределении. Остальные были выпущены в более чем 130 страны и куплены самыми престижными цепями, Но этот, который изображает приключение, в случае, Только, был более медленный начальный рынок (Он растет).
Почему это происходит? Потому что, Я, Люди не хотят ничего знать о Covid, и не увидеть пустые пространства без них, и не видеть маски на лице, не помните старые пороки, и не получать проповеди об их привычках, частично. И потому что теперь телевидение предпочитает транслировать истинное преступление, где они делают дешевую трехклентную производство на труп, который появился в кубе.
«Ваш документальный фильм, вероятно, будет высоко ценится, и он будет сохранен как социальная хроника большой ценности в течение нескольких десятилетий, Когда Covid - это история, и по телевизору они ставят документальные фильмы, подобные тем, которые мы видим сегодня о катастрофах двадцатого века », Я сказал Дани. Есть ли в мире другой документ, который может преподавать маршрут вдоль побережья Западной Африки с пустыми городами, Дикие поля без людей, обнищавшие люди и племена, которые боялись больше за забвение, чем чихание?
Возможно, атлантические изображения на один день из музея, который объясняет, что впервые все закрылись в своих домах.
Возможно, атлантические изображения на один день из музея, который объясняет, что впервые все закрылись в своих домах.. Но сегодня люди не хотят помнить. Память - это лист и мастерская покраски.
Covid казалось, что принесет апокалипсис, что некоторые полагают, что это будет бесконечно. Было много разговоров о количестве серий, Книги и фильмы, которые будут из пандемии. Вы помните что -нибудь? Ничего этого не произошло. Некоторые серии осмелились назвать это, Но вряд ли есть какие -либо работы, которые касаются предмета, и те, кто ждет, чтобы они не повредили. Разве это не абсурдно?
Ничего не изменится
Я рассказал о пандемии как журналиста в Италии. Что должно быть на первой линии фронта глобальной войны. Китай не предложил никакой правдивой информации о том, что происходило, и о первой вспышке, которое произошло, было связано с тем, что я был. Все сбивалось с толку. Мы изображаем болезнь, которой мало кто давал значение, Конечно, я не дал это, И вдруг это стало цунами. Рим без туристов был спектром. Как журналист, я мог бы выйти на улицу, Поэтому я прошел по его пустым улицам и предполагал его самые известные памятники в полном уединении.
Я помню, что я брал интервью у бродяги, Массимилиано, Сардиниан в Риме. Я делал это дважды. Первым был 13 Март 2020, Через два дня после постановления о заключении. Я прошел через призрака, Без литературы, Вечный город. Я стал единственным живым существом из двух ног, созерцать Треви Фонтана, Купол пантеона или лестница Плаза де Эспаньи. Возможность жить в мега -туристской цыганке была априори мечтой. Это был кошмар. Я слушал свои шаги гром между булыжниками. Улицы были абсолютно пусты. Центр Рима был трупом.
Я смотрел без крыши. Где были те, у кого было место для защиты, быть защищенным? Они сделали. Они остались дома, Я думал обо всех тех женщинах, которые работали в галантной жизни, И в течение нескольких недель у них есть город, в котором они обычно являются препятствием, Сожаление, которое звучит как кора. Я взял интервью у нескольких, Но Массимилиано был другим голосом. «Они боятся, что если они заражены, они потеряют другие вещи. Многие люди получают пользу от боли других », Он рассказал мне об полном отказе, в котором они оставили их, пока все бегали, чтобы запекать себя в своих домах.
Они боятся, что если они заражены, они потеряют другие вещи. Многие люди получают пользу от боли других
Разговор казался очень интересным, и я сохранил ощущение, что Массимилиано было что -то еще, чтобы сказать. Его мысль была очень структурирована, Но это произошло из далекого места, полного углублений. Я предложил El Confidencial сделать произведение. Затем, СМИ опубликовали интервью с важными вирусами, санитарный, политический, социологи… Кто хотел дать интервью с крышей? Конфиденциал хотел.
Второе интервью было длинным. Мир иссел меня от раковины, которая была его жизни. Он выпустил след идей, Мысли и жалобы без упрек. Все заперты в своих домах; Он лежит с картон рядом с забором магазина магазина, закрытый для лайма и песни. "Коронавирус ударил всех. Все знают, что это за драма, Но в то же время не было никаких изменений в людях. Может, кто -то видит это вбок, но когда это заканчивается, или когда он возвращается домой, и все идет хорошо, este pensamiento se le pasa".
Y tenía razón, se pasó, проходит, все. El Covid, Бедность, de la que escribiré en breve, болезнь, la violencia… pasamos delante de ella. El viajero la convierte en ocasiones en fetiche, el habitante la sufre. И это проходит, y no queremos hablar de eso, y no aprendemos nada. Lo olvidamos para redimirnos.
